Купишь ребенку одежду для осени: куртку, обувь, теплые вещи, год пролетит, и опять все заново. Растет потому что быстро.
Поношенную одежду можно отдать знакомым. Они с радостью возьмут. Сейчас же многие стараются экономить. А вот для своего ребенка выпрашивать у кого-то рука не поднимается. Слово такое есть – обноски. Не знаю, употребляют ли его сейчас?
Так вот, собственному любимому мальчику обноски никак не подойдут. Поэтому приходилось зажиматься. Себе самой во многом отказывать. Носить обувь до дыр. Причем в прямом смысле слова. И верхнюю одежду тоже. Не до дыр, конечно, но до тех пор, пока она не превратится в нечто бесформенное.
Терпела. Не смотрела на себя в зеркало. Так, недолго, искоса взглянет на отражение, чтобы волосы поправить. И всё.
Много денег уходило на еду. У мужа всегда хороший аппетит. И ребенка кормить надо. Поедут в субботу на закуп. И сразу уйму денег ухнут. Хочется же разнообразной еды.
Ну, и разные необходимые мелочи, вроде транспорта, интернета, телефона – кошелек хорошо опустошают.
Купишь ребенку одежду для осени: куртку, обувь, теплые вещи, год пролетит, и опять все заново. Растет потому что быстро.
Поношенную одежду можно отдать знакомым. Они с радостью возьмут. Сейчас же многие стараются экономить. А вот для своего ребенка выпрашивать у кого-то рука не поднимается. Слово такое есть – обноски. Не знаю, употребляют ли его сейчас?
Так вот, собственному любимому мальчику обноски никак не подойдут. Поэтому приходилось зажиматься. Себе самой во многом отказывать. Носить обувь до дыр. Причем в прямом смысле слова. И верхнюю одежду тоже. Не до дыр, конечно, но до тех пор, пока она не превратится в нечто бесформенное.
Терпела. Не смотрела на себя в зеркало. Так, недолго, искоса взглянет на отражение, чтобы волосы поправить. И всё.
Много денег уходило на еду. У мужа всегда хороший аппетит. И ребенка кормить надо. Поедут в субботу на закуп. И сразу уйму денег ухнут. Хочется же разнообразной еды.
Ну, и разные необходимые мелочи, вроде транспорта, интернета, телефона – кошелек хорошо опустошают.
Не выдержала, отнесла в магазин. Вернулась опустошенная. Всплакнула на диване. Муж пришел с работы, не разговаривала с ним, будто он в чем-то виноват. Мелочами занималась. И вздыхала.
Он ничего не замечал. Толстокожий какой. Даже не смотрит. Наплевать ему на все. Только о своей большой зарплате и думает. Гордится, свысока на других смотрит.
Господи, как сердце болит.
После ужина стояла на кухне. Оперлась о подоконник. На улицу смотрела. Подошел. Руку на плечо положил. Молчал. И вдруг спросил: «Что, на душе тяжело? Я тебя не обидел»?
Прорвало, заплакала навзрыд, повернула к нему красное страдающее лицо. Рассказала.
Внимательно посмотрел. Улыбнулся и сказал: «Какая ты у меня дурочка. Маленькая дурочка».
И всё! Нет снега и льда. Нет жгучей январской стужи. В душе — подснежники. В душе птицы запели свои весенние песни. Жить-то как хорошо!
Автор: Георгий Жаркой